КАЗАНОВА. Выставка в Сан-Франциско

В Сан-Франциско открылась большая выставка, посвящённая Венецианскому обольстителю и разбивателю женских сердец Джакомо Джироламо Казанове.

Материалы и история его жизни - полностью взяты из Википедии.
На моём блоге и этой странице будут представленны только картины и фрагменты картин (фотографии) с этой потрясающей выставки и описанием на англ. языке.

Джа́комо Джиро́ламо Казано́ва (итал. Giacomo Girolamo Casanova), шевалье де Сенгальт родился 2 апреля 1725 в Венеции, умер 4 июня 1798 в замке Дукс, Богемия) — известный итальянский авантюрист, путешественник и писатель, автор обстоятельной автобиографии «История моей жизни» (Histoire de ma vie).

Благодаря этой книге он настолько прославился своими многочисленными любовными похождениями, что само его имя стало нарицательным и используется теперь в значении «женский обольститель».

Ранние годы и детство читать тут.

Начало выставки:

Короткое видео с выставки

ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ
... Условия содержания в пансионе были ужасными, поэтому мальчик попросил отдать его на попечение аббата Гоцци, своего первого учителя, обучавшего его наукам и игре на скрипке. В 1734 году Джакомо переехал к священнику и проживал с ним и его семьёй по 1737 год.

Дом Гоцци стал местом, где Казанова в возрасте одиннадцати лет имел первый контакт с противоположным полом, когда Беттина, младшая сестра Гоцци, ласкалась с ним: Беттина была «красивой, веселой, увлечённой чтением романов… Девушка мне сразу понравилась, хотя я не совсем понимал, почему. Именно она постепенно разожгла в моём сердце первые искры того чувства, которое потом стало моей главной страстью».

Позднее Беттина вышла замуж, но Казанова на всю жизнь сохранил привязанность к ней и семье Гоцци.

Скрипка Казановы

Казанова рано проявил острый и пытливый ум, гигантскую тягу к знаниям. В ноябре 1737 года, когда ему было всего двенадцать лет, он поступил в Падуанский университет и окончил его в семнадцать лет, в июне 1742 года, получив учёную степень юриста, «к которой… ощущал непреодолимое отвращение».

Его попечитель надеялся, что он станет церковным юристом. Казанова также изучал этику, химию, математику, и, кроме того, проявил неподдельный интерес к медицине: «Лучше бы мне позволили сделать то, что я хотел, и стать врачом, для которого профессиональное шарлатанство еще более пригодно, чем в юридической практике». Он часто назначал свои собственные лекарства себе и своим друзьям.

Во время учёбы Казанова начал играть на деньги и быстро оказался в долгах, вследствие чего был вызван в Венецию, где имел нелицеприятную беседу со своей бабушкой; но привычка к игре крепко в нём укоренилась.

По возвращении в Венецию Казанова начал карьеру церковного юриста, работая у адвоката Мандзони, а после принятия пострига он был посвящён в послушники Патриархом Венеции (январь 1741). Продолжая свои университетские занятия, он совершал поездки в Падую и обратно.

К тому времени он уже стал настоящим щёголем: был черноглазым, смуглым и высоким, с припудренными, надушенными и тщательно завитыми длинными чёрными волосами. Он быстро обзавёлся покровителем (так он поступал на протяжении всей жизни), 76-летним венецианским сенатором Алвизо Гаспаро Малипьеро, владельцем Палаццо Малипьеро (рядом с домом Казановы в Венеции).

Сенатор, который вращался в высших кругах, научил Казанову тому, как вести себя в обществе и разбираться в хорошей пище и вине. Но когда Казанова был уличён во флирте с актрисой Терезой Имер, которую хотел соблазнить сам Малипьеро, последний выгнал обоих из своего дома.

Растущая любознательность Казановы в отношении женщин привела его к первому сексуальному опыту с двумя сёстрами, Нанеттой и Марией Саворьян, четырнадцати и шестнадцати лет, которые были дальними родственниками семьи Гримани.

Казанова заявлял, что его жизненное призвание окончательно определилось после того первого опыта.

ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ

ХХХХХ

ХХХХХХХ

Отношения Казановы с женщинами полностью читать тут:

Для Казановы и современных ему сибаритов из высшего света любовь и интимные отношения чаще всего были случайными, не обременёнными той серьёзностью, которая была свойственна романтизму XIX века. Заигрывания, любовные утехи, кратковременные связи были делом обычным для представителей благородного сословия, которые вступали в брак скорее ради полезных связей, нежели из-за любви.

Будучи многогранной и сложной, личность Казановы находилась под властью чувственных страстей, как он сам повествует: «Потворствование всему, что давало наслаждение моим чувствам, всегда было главным делом моей жизни; я никогда не находил более важного занятия. Чувствуя, что я был рождён для противоположного пола, я всегда любил его и делал всё, что мог, чтобы быть любимым им». Он упоминает, что иногда использовал «предохранительные колпачки», предварительно проверяя их целостность надуванием, для предотвращения беременности своих любовниц.

Идеальная связь для Казановы включала в себя не только интимные отношения, но и сложные интриги, героев и злодеев, и галантное расставание. Существовала схема, которую он часто повторял:

Действие первое: он находил привлекательную женщину, страдающую от грубого или ревнивого любовника;
Действие второе: Казанова избавляет её от затруднения;
Действие третье: она выказывает свою благодарность; он соблазняет её; завязывается недолгий бурный роман;
Действие четвертое: чувствуя наступающее охлаждение любовного пыла или скуку, он признаётся в своей несостоятельности и устраивает замужество любовницы или сводит её с богатым мужчиной, покидая за этим сцену.

Как замечает Уильям Болито в «Двенадцати против Бога», секрет успеха Казановы у женщин «не содержал в себе ничего более эзотерического, чем [предложить] то, что требует каждая уважающая себя женщина: всё что он имел, всё чем он был, с ослепительным подарком в виде крупной денежной суммы (чтобы компенсировать отсутствие законности) вместо пожизненного содержания».

Казанова поучает: «Нет такой честной женщины с неиспорченным сердцем, какую мужчина не завоевал бы наверняка, пользуясь её благодарностью. Это один из самых верных и быстрых способов». Алкоголь и насилие не были для него пристойными средствами соблазнения. Наоборот, внимательность, небольшие любезности и услуги должны быть употреблены для смягчения женского сердца, но «мужчина, говорящей о своей любви словами, есть дурак». Вербальная коммуникация необходима — «без слов удовольствие от любви сокращается не менее чем на две трети» — но слова любви должны подразумеваться, а не напыщенно объявляться.

Взаимное согласие важно, по мнению Казановы, но он избегал лёгких побед или слишком сложных ситуаций, считая их неподходящими для своих целей. Он стремился быть идеальным спутником: остроумным, очаровательным, надёжным, любезным, — в Действии первом, прежде чем переместиться в спальню в Действии третьем. Казанова заявляет, что он не вёл себя подобно хищнику: «В мои правила никогда не входило направлять свои атаки против неискушённых или тех, чьи предрассудки скорее всего оказались бы препятствием». Однако завоёванные им женщины по большей части имели непрочное положение или были эмоционально уязвимыми.

Казанова ценил ум женщины: «В конце концов, красивая, но глупая женщина оставляет своего любовника без развлечений после того, как он физически насладился её привлекательностью». Однако его отношение к образованным женщинам было типичным для того времени: «Для женщины обучение неуместно; оно ставит под удар основные качества её пола… ни одно научное открытие не было сделано женщинами… (это) требует энергичности, которой нет у женского пола. Но в простом рассуждении и в тонкости чувств мы должны отдать должное женщинам»

ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ

Туалетные принадлежности

Азартные игры были обычным средством досуга в общественно-политических кругах, в которых вращался Казанова. В своих мемуарах он рассуждает о многих азартных играх XVIII столетия, включая лотерею, фараон, бассет, пикет, приму, пятнадцать, вист, бириби, и о страсти к ним со стороны аристократии и духовенства. К шулерам относились с большей терпимостью, нежели в настоящее время, и они редко подвергались публичному порицанию. Большинство игроков остерегалось шулеров и их трюков. Всевозможные мошенничества были в ходу, и Казанова забавлялся ими.

Казанова играл на протяжении всей своей сознательной жизни, выигрывая и проигрывая крупные суммы денег. Его обучали профессионалы, и он был «научен тем мудрым максимам, без которых азартные игры сокрушают тех, кто в них играет». Он не всегда мог отказаться от жульничества и временами даже объединялся с профессиональными игроками для заработка. Казанова заявляет, что он был «спокоен и улыбался, когда проигрывал, и не был алчен, когда выигрывал». Однако иногда он странным образом обманывал самого себя, и тогда его поведение было неистовым, вплоть до вызовов на дуэль.

Казанова признает, что ему не хватало выдержки, чтобы стать профессиональным игроком: «Я был лишён в достаточной мере благоразумия, чтобы остановиться, когда судьба была против меня, и не контролировал себя, когда выигрывал». Ему также не нравилось слыть профессионалом: «Профессиональные игроки ничем не могут засвидетельствовать, что я был из их адской клики». Хотя Казанова иногда расчётливо пользовался игрой в своих целях — чтобы быстро разжиться деньгами, для флирта, завязывания связей, действуя как галантный кавалер, или чтобы выставить себя аристократом перед высшим светом, — он также мог играть с маниакальной страстью и без расчёта, особенно находясь в эйфории нового любовного приключения. «Почему я играл тогда, когда я так остро предчувствовал проигрыш? Алчность заставляла меня играть. Мне нравилось тратить деньги, и мое сердце обливалось кровью, когда эти деньги не были выиграны в карты».

ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ

Современники считали Джакомо незаурядной личностью, высокоинтеллектуальным и любознательным человеком. Казанова был одним из выдающихся хроникёров своей эпохи. Он был истинным искателем приключений, пересекавшим Европу из конца в конец в поисках удачи, авантюристом, который для воплощения своих намерений встречался с наиболее выдающимися людьми XVIII столетия.
Служитель власть имущих, и в то же время носитель новой для своего века эстетики и морали, он был членом тайных обществ и искал истину за рамками традиционных представлений. Будучи человеком религиозным, истовым католиком, он верил в молитву: «Отчаяние убивает; молитва рассеивает его; после молитвы человек верит и действует». Но так же как и в молитву, он верил в свободную волю и разум, и явно не был согласен с утверждением, что тяга к удовольствиям не пустит его в рай.
Рождённый в семье актёров, Джакомо обладал страстью к театру и театрализованной, полной импровизаций жизни. Но при всех своих талантах он нередко пускался в погоню за развлечениями и телесными наслаждениями, зачастую уклоняясь от стабильной работы и наживая себе неприятности там, где можно было преуспеть, если действовать осмотрительно. Его истинным призванием было жить, полагаясь на свою находчивость, стальные нервы, удачу, обаяние и деньги, полученные в знак благодарности или с помощью обмана
Князь Шарль-Жозеф де Линь, хорошо понимавший Казанову и знакомый с большинством выдающихся персон своей эпохи, считал его самым интересным из людей, когда-либо встречавшихся ему: «на свете не было ничего, на что бы он не был способен».

Завершая портрет авантюриста, де Линь свидетельствовал:

Единственными вещами, о которых он ничего не знал, были те, в которых он считал себя знатоком: правила танца, французский язык, хороший вкус, устройство мира, правила хорошего тона. Только его комедии не смешны; только его философским сочинениям не хватает философии — все остальные наполнены ею; там всегда есть что-то веское, новое, пикантное, глубокое. Он — кладезь знаний, но цитирует Гомера и Горация до тошноты.

Его ум и его остроты подобны аттической соли. Он чувственен и щедр, но огорчи его хоть чем-нибудь — и он становится неприятен, мстителен и мерзок… Он ни во что не верит, но только лишь в невероятное, будучи суеверным во всем. К счастью, у него есть честь и такт… Он любит. Он жаждет получить всё… Он горд, потому что ничего из себя не представляет… Никогда не говорите ему, что знаете историю, которую он собирается вам поведать — сделайте вид, что слышите её впервые… Никогда не забывайте засвидетельствовать ему своё почтение, иначе из-за этого пустяка вы рискуете нажить себе врага. — Charles Joseph de Ligne. Mémoires et mélanges historiques et littéraires, t. 4. — Paris, 1828.

Трудно представить личность, более многогранную, нежели Джакомо Казанова: юрист и клерикал, военный и скрипач, мошенник и сводник, гурман и деловой человек, дипломат и шпион, политик и врач, математик, философ и каббалист, драматург и писатель. Его творческое наследие включает более двадцати произведений, в том числе, пьесы и эссе, а также множество писем.

ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ

Если верить его мемуарам, Казанова встречался с европейскими монархами, папами, кардиналами и такими выдающимися деятелями эпохи Просвещения, как Вольтер, Моцарт и Гёте.

Свои последние годы он провёл в Богемии, будучи смотрителем библиотеки в замке графа Вальдштейна; именно там он и написал историю своей жизни.